Надеюсь, что когда-нибудь этот текст дорастет до полноценной книги. А пока это только 13 страниц текста.  Он мог бы и дальше лежать в столе, но я чувствую, что откладывать больше нельзя.

Вступление

Мне страшно публиковать эту книгу. Не потому, что в ней говорится о взаимодействии с опасными сущностями. Не потому, что упомянутые в ней идеи революционны. И то, и другое верно лишь наполовину.

Дело в том, что тема, поднимаемая в книге, слишком личная. От нее нельзя отгородиться психической защитой из разряда «эта книга – всего лишь эксплуатация популярной темы ради того, чтобы заработать и прославиться». Нет. Эта книга слишком про меня. Можно сказать, это что-то вроде моей филактерии. То, что останется от меня, когда я умру. То, что я хотела бы сказать миру своей жизнью и своей смертью.

Обычно в мануалах по вампиризму пишут злобные насмешки над стадом, которое растят на убой, и гордых хищниках, которым это стадо предназначено в пользование.

У меня иной подход. Хоть я и мизантроп, я не вижу причин бахвалиться своей особой природой. Я всего лишь искатель, чья судьба, как в романе М. Элиаде «Девица Кристина», напоминает глупую сказку:

Жил-был пастух, и был у него сын. И когда он родился, феи-вещуньи предсказали: «Ты полюбишь мертвую принцессу!» Его мама, как услышала, стала плакать. И тогда другая фея, их было вообще три, сжалилась над ее горем и сказала: «И принцесса тебя тоже полюбит!»

«Это ложный путь», «там нет силы, только голод», «эти сущности тебя поимеют и выбросят», «ты используешь светлые методы с темными сущностями, так нельзя» – все эти контраргументы не сбили меня с пути, но значительно замедлили продвижение по нему.

И сейчас, пройдя земную жизнь до половины, я заявляю: так можно.

Глава 1

О магии и магических орденах

Люди давно уже привыкли, что маги в жизни – это не то же самое, что маги в фэнтези-произведениях. Они не ожидают, что после короткого заклинания на латыни противник немедленно умрет. Вера в левитацию или гнутие ложек взглядом осталась разве что у провинциальных бабушек. Людей, полностью отрицающих магию, несомненно, больше, но и верящих (и, более того, знающих) мне известно достаточно.

Маги разделяют миф и реальность, и, выполняя ритуалы, символически воспроизводят миф в реальности. Разница между богами и демонами размыта. Теперь можно поклоняться Лилит, как богине, можно даже выбирать себе богов из художественной литературы – есть немало людей, составляющих сложные ритуалы во славу лавкрафтианских Древних.

Вампирские культы я тоже встречала, но по непонятной мне причине они считаются чем-то совсем уж маргинальным – не оккультисты, а всего лишь заигравшиеся ролевики. Не исключаю, что в большинстве случаев так и есть. Отчего-то остается убеждение, что вампиризм нельзя рассматривать метафорически – вампир должен непременно дать человеку бессмертие и крутые сиддхи. Или что вся практика сводится к энергетическому паразитизму. Или вообще ничего делать не надо, достаточно носить вычурные наряды и морщить нос при виде распятия и запахе чеснока.

Вампирские ковены и ордена появляются независимо друг от друга на разных концах планеты. Однако ни одному из них не удалось стать по-настоящему известным. Даже «Храм вампира», созданный выходцем из «Церкви Сатаны», известным под именем Магистр Немо, обрел славу ролевической тусовочки с пафосными тоннами текста и ничего не понимающими адептами.

Чуть менее известные организации – орден Strigoi vii (основатель – отец Себастиаан), и некий венецианский Зеленый орден, о котором ходят легенды, но ничего достоверного на данный момент неизвестно. Иногда еще упоминают некий закрытый Орден Черного Дракона, но никакой информации о нем в открытом доступе мне не удалось найти.

Интерес к вампиризму можно также встретить у люциферианина Майкла Форда, адепта Храма Сета Дона Уэбба, и драконианских практиков – основателя Драгон Руж Томаса Карлссона и основательницы Храма Восходящего Пламени Асенат Мейсон. И одиночные маги хаоса могут рассказывать о вампирских техниках. Таковы, например, брат Ньярлатхотеп и Джесси Линдсей.

Лишь относительно недавно я обнаружила еще одного мага-вампира, скрывающегося под именем Н.Д.Блэквуд, он ученик известного демонолога Э.А. Коэттинга, и из всех перечисленных он показался наиболее близким мне по духу. Это, разумеется, не значит, что он самый крутой и самый правильный, при внимательном чтении в его книгах можно найти кучу косяков, но он единственный, в чьи книги мне захотелось вчитаться настолько, чтобы дойти до их верификации.

Глава 2

Личный опыт

Окей, хочешь поклоняться Дракуле – никто не запрещает. Но как?

Это самый сложный вопрос, мне понадобилось много лет, чтобы найти хотя бы приблизительный ответ, и неизвестно сколько понадобится, чтобы сформировать логичную, непротиворечивую систему.

Началось всё с видений, и самом очевидным решением мне показалось развитие способности к астральным проекциям. На протяжении нескольких лет это было единственной доступной мне практикой. Я много фантазировала и записывала сны. У меня не было ни теоретической базы, ни готовых инструкций, ни друзей, разбирающихся в теме, всё приходилось постигать интуитивно.

Я изучала юнгианскую психологию, чтобы понять природу своей одержимости, искала традиции, в которых был хоть намек на мою тему.

Нашла сатанизм – Дракула упоминался в «Сатанинской библии» среди множества других дьявольских имен, а потом пришла к телеме с ее символизмом блудницы и зверя. Сатанизм позволил мне худо-бедно социализироваться среди таких же странненьких, как и я, а телемитские ритуалы позволили мне снять ощущение стыда, который блокировал этот поток. Получила ответы почти на все интересовавшие меня вопросы, выслушала множество историй о чужом духовном опыте, но о своем рассказать не могла. Боялась осуждения и насмешек. У всех боги как боги, а у меня…

Разобравшись в оккультной теории и сняв ограничения, я поняла, что нужно делать своё, не прячась за чужими догмами, как бы фриковато это ни выглядело со стороны.

Если отбросить предубеждения, получается, что вампирский опыт — это магическая инициация, символическая смерть и возрождение в новом качестве. Это сексуальность, прекрасно сочетающаяся с сатанинскими и телемитскими идеалами. Это нечто, что застряло между мирами и не может жить ни среди богов, ни среди людей. Гораздо ближе, чем боги.

Так в чем же дело? Страх, что баланс не сойдется? К богам и демонам обращаются, ожидая взамен ништяков, но боги могут размазать человека в лепешку, если он, по их мнению, согрешил, а демоны — если посчитают человека слабым. С вампирскими сущностями так же. Они могут свою жертву искренне любить, а могут нагло использовать.

До знакомства с блэквудовской идеей о вампирской цепи у меня накопилось несколько своих личных наработок:

1. Месса Феникса, в которой текст Кроули заменен моим.

2. Воззвание к Дракуле, составленное еще в 14 лет, с тех пор не изменилось. Но публично я его приводить не буду. Это важный элемент разделения сакрального пространства от профанного. Всегда должен оставаться элемент, о котором знают только жрец и его божество.
3. В качестве телемитского наследства остался ежедневно выполняемый Малый ритуал пентаграммы. Я пробовала разные его версии, но в итоге сделала свою собственную версию, завязанную на богах и духах, в которых верили даки – народ, обитавший на территории современной Румынии.
4. Были планы сделать некое подобие ритуала из Либер Реш, с алхимическим символизмом. Привязку к положению солнца оставить, но не поклоняться ему, а просто использовать как сигнификатор того, что пришло время перехода в новую стадию. Идея так и не воплотилась, но, возможно, реализуется в будущем.
5. Была также идея видоизменить гностическую мессу, добавив туда свой символизм. Но у этой идеи исчезающе мало шансов. Едва ли найдется хотя бы десяток серьезно настроенных людей, чтобы подобная литургия не превратилась в балаган. В этом смысле больше шансов у обыкновенных театральных представлений, не подразумевающих никакого духовного подтекста. Кому надо, тот сможет воспринять и так. Кому не надо, тот просто развлечется хэллоуинской атмосферой и уйдет жить свою обычную жизнь.

 Глава 3

Об идеях Н.Д. Блэквуда

Первая книга Н.Д. Блэквуда (Драугадроттин) снабдила меня новыми идеями для ритуалов, которые я уже начала осваивать и корректировать в соответствии с уже сложившимися привычками. Есть моменты, в которых я с ним не согласна.

Во-первых, есть подозрение, что он держит читателей за дураков и преподносит миф как несомненную истину. Мне же кажется, что в нашем деле важно критическое мышление, иначе вампирский путь становится прямой дорогой в дурку.

Во-вторых, желание паразитировать. Еще в молодости я поняла, что ни к чему хорошему оно не приводит. Нужно соблюдать баланс между «брать» и «давать». Если нужно взять – не помогут никакие визуализации. Нужно сделать так, чтобы люди сами захотели что-то отдать, а для этого нужно уже обладать каким-то ресурсом, которым эти люди хотели обладать.

В-третьих, бессмертие – тема принципиально недоказуемая. Идея вампирской цепи, объединяющей живых и мертвых, прекрасна как миф, но всерьез ожидать, что эта вера «сработает», ничем не лучше христианской веры в рай. Однако это не делает вампирские практики бессмысленными. Если есть зов в этом направлении, если следование этому пути делает счастливым сейчас, позволяя раскрыть свое настоящее «я», отжигая и оставляя след в памяти живых, то отказываться от него – преступление против самого себя.

Упомянутые в книге советы не всем и не все одинаково заходят. Думаю, многое зависит от индивидуальной восприимчивости практика. К примеру, обмен энергией через взгляд или визуализацию у меня не работает, сколько ни тренируйся. И это важно отслеживать. Не стоит повторять то, что не работает, пытаясь убедить себя в обратном. Так практика превратится в ролевую игру, и вы больше потратите, чем приобретете.

Вампиризм через прикосновения получается гораздо легче. Думаю, многим знакома ситуация, когда после объятий становится лучше. Однако это не значит, что у одного сила прибывает, а у другого убывает. Для взаимно влюбленных лучше становится обоим. Также, что касается прикосновений, мне неоднократно приходилось слышать, что старики часто подпитываются от детей, даже без прямого намерения. Однако у меня такое не работает, не потому что мне жалко детей, просто их энергии у меня по какой-то причине не усваиваются, более того, в присутствии большого количества детей я быстро теряю собственные силы, и мне после этого долго приходится восстанавливаться. Гораздо лучше дела обстоят со взрослыми мужчинами и их сексуальными импульсами, как с непосредственным контактом, так и на дистанции.

Вообще сексуальный вампиризм, на мой взгляд, самый простой, сильный и надежный из перечисленных. Странно, что об этом у Блэквуда всего пара страниц, на мой взгляд, эту тему можно раскрыть гораздо подробнее.

Важно отметить, что занятие энергетическими практиками, будь то вампирские или какие-то светлые, с получением энергии из космоса, не гарантируют улучшения самочувствия и часто даже ухудшают его из-за разбалансировки. Организм привыкает к тому количеству энергии, какое в нем присутствует естественным образом. Энергия выдается не просто так, а под какое-то дело. Копить ее про запас бесполезно, ненаправленная энергия будет разрушать вас изнутри, рваться наружу в виде гнева или раздражения, и, получая ее, нужно сразу же канализировать. Подойдет и творчество, и работа, и подпитка какого-нибудь эгрегора, в том числе и упомянутой Блэквудом вампирской сети.

Следует также отметить, что «космические» энергетические практики надежнее ввиду отсутствия зависимости от других людей, эффект от них стабильнее, а главное – нет риска нахвататься вместе с энергией какой-то эмоциональной гадости. Важно добавить, что «питаться» стоит только от тех людей, которые вам искренне нравятся. А еще лучше те, кем вы завидуете. Даже если применить к этой практике скептицизм и решить, что в мире нет никаких энергий, есть только те, что описаны в учебнике физики, останется полезный психотерапевтический эффект, и зависть из токсичной разрушающей превратится в белую и созидательную.

Придирчиво относиться к источникам – критически важно. Особенно на начальном этапе лучше недоесть, чем съесть не то. Не стоит переоценивать себя. Человеческая эмоциональная сфера не желудок, у нее нет кислоты, разлагающей поступающую зависть, гнев и радость на аминокислоты. Как минимум у большинства такой способности нет.

 Глава 4

О книге «Ардэт» и идеях хищничества

К сожалению, я не знаю ничего об авторах этой книги. На обложке указаны некие брат Ньярлатхотеп и Джесси Линдсей, но, очевидно, это псевдонимы, и по понятным причинам настоящие имена они раскрывать не желают. А жаль.

Книга «Ардэт» неплоха тем, что даёт рекомендации не только на астральном уровне, но и для жизни, и внятно объясняет, как именно почувствовать энергию, кем стоит питаться, а кем нет. Похожим образом ведут себя вампиры у Пелевина. Но рекомендации слишком общие. Написано так, будто автор сам не особо компетентен, но фантазирует, как бы он себя повел, если бы смог дорваться до власти, которой у него пока нет. Например, в качестве практики предлагается отъем денег у населения в стиле Остапа Бендера. Я такое практиковать не смогу даже при острой необходимости и не вижу смысла перекраивать свой характер так, чтобы смочь. С притворством ведь уйдут и многие сильные стороны. Даже одному моему знакомому, которому врачи в 18 лет диагностировали антисоциальное расстройство, брезгливо заниматься чем-то подобным, не из-за морали, а из-за последствий, разбираться с которыми настолько геморно, что оно просто не стоит того, ни энергетически, не финансово.

Хаос-магические техники, описанные в этой книге, не новы и почти идентичны описанным у Остина Спеара. Я и сама их практикую вот уже лет десять. Но моя практика идёт не «на цель», а «на связь с даймоном». Цели приложатся сами.

В целом описанный в книге путь мне кажется вредным. Он предписывает выглядеть как цивил, без каких-либо намеков на готику в образе, имитировать эмоции, которых нет, и подавлять те, которые есть. Мой подход обратный. Если притворяться кем угодно, кроме себя настоящего, то естественный поток энергии станет вялым, и тогда действительно придется искать недостающую силу снаружи.

К природным психопатам вопросов нет. Можешь пользоваться чужими слабостями без вредных для себя последствий – молодец. Но не все психопаты способны к долговременному планированию и учету последствий, а значит, подобные игры с судьбой могут привести их не к власти, как описывают авторы, а в тюрьму.

Глава 5

Неудобная правда об энергетическом вампиризме

Люди питаются друг другом, даже не будучи вампирами. Любой диалог невозможен без обмена энергией. Но обмен не всегда равноценный. Часто бывает так, что один из участников получает больше выгоды, чем другой. Иногда это ситуативно, но случается и так, что кто-то систематически берет больше, чем отдает, и наоборот. Кроме того, трата энергии не всегда означает, что второй эту энергию усвоил. Бывает и так, что оба потеряли или приобрели одновременно.

Часто в энергетическом вампиризме обвиняют людей токсичных и неприятных в общении. Далеко не всегда это означает их выгоду, чаще они и сами страдают от недостатка эмпатии. Как минимум, потому что люди делают выводы и дистанцируются от них. В моем случае всё с точностью до наоборот: порой я слишком много думаю о комфорте других людей, и это меня истощает. Поэтому даже нетоксичные люди способны вызвать у меня интоксикацию.

В эзотерической среде «настоящими» вампирами называют только тех, кто не может получать силы не от людей. И энерговампиры, и сангвинары как будто гордятся тем, что без воровства энергии или пития крови им становится плохо.

Не осуждаю их, возможно, в их случае действительно иначе не получается. Но, прежде чем пытаться стать вампиром, лучше поискать другие способы восстановления сил. Прогулки, витамины, ЗОЖ, фильтр потребляемой информации.

Важно наладить внутренний баланс перед началом практики, а не после, когда колесо раскрутится. Если депрессия и мало сил, сначала лекарства, потом людные места и визуализации (или что там у вас?). Иначе можно сделать хуже. Или застрять в фазе паразита. Вампир =\= паразит, хоть и существует такой стереотип, видимо, возникший из-за подобных горе-практиков.

Эфирное тело, или тело света, которое, как ожидают подобные практики, сохранится после их физической смерти, — это не только образ, который можно увидеть во время медитаций. Это еще и набор качеств, можно было бы даже назвать его кармическим следом, если снять со слова «карма» праворучный смысл.  Вы не должны отвечать перед чужим богом, но отвечать перед самим собой неизбежно придется. Ваше тело света должно быть сильным, а не жалким, и попытки пролезть и обмануть по мелочи ослабляют ее.

Чтобы действительно стать сильнее, нужно подойти к этому вопросу стратегически.

Если даже взять Дракулу за образец, что именно он делал, чтобы стать тем, кем стал? Ввиду сложности управления Валахией, пострадавшей от непомерной дани османов и наглости местных бояр, ему некогда было развлекаться фантазиями и думать о своем стригойском образе.

Напротив, он был трудоголиком каких мало даже в наш капиталистический век. Выполнив «обязательные» дела, он объезжал окрестные деревни и решал крестьянские споры. Об этом сохранилось множество легенд, и заслуживают они гораздо больше доверия, чем легенды о его кровопитии. Эти скучные земные дела (судя по всему, для него совсем не скучные) помогли ему навести в стране порядок, а позже, благодаря хорошему знанию местности, он проявил просто невероятное мастерство военного дела.

Что-то не стыкуется с идеалом современных черных магов, избегающих лишний раз чего-то достичь в реальном мире, старающихся не светить свое лицо и имя, чтобы не нажить проблем. Напакостить исподтишка – и спрятаться в темный угол, писать очередной труд из серии «как управлять миром, не привлекая внимания санитаров».

Проблема в том, что, прячась от условных санитаров, вы прячетесь и от жизни в целом, и ваше влияние на мир в итоге сведется к нулю.

Паразитирование на жалости делает рабом эго, это тот самый рессентимент, о котором писал Ницше. Нужно превзойти его. Использовать можно (цель оправдывает средства), но лишь по необходимости, а не как основное оружие, и понимая, зачем, чтобы оно не стало автоматическим. Иначе застрянете в ведре крабов и будете одним из баранов в стаде, только больным.

Глава 6

О любви и ненависти

Баланс «брать и давать» для практика-одиночки актуален в той же степени, что и для братств с тесными дружескими связями.

Как парадоксально, летучие мыши-вампиры (desmodus rotundus) – один из немногих видов животных с альтруистичным поведением. Охота не всегда бывает успешной, а из-за быстрого обмена веществ голодная мышь не может прожить долго.

Но эта часть не о летучих мышах. Она о выборе наиболее эффективной стратегии взаимодействия с людьми. Слышали о дилемме заключенного? Это классическая задача из теории игр.

Классическая формулировка дилеммы заключённого такова:

Двое преступников — А и Б — попались примерно в одно и то же время на сходных преступлениях. Есть основания полагать, что они действовали по сговору, и полиция, изолировав их друг от друга, предлагает им одну и ту же сделку: если один свидетельствует против другого, а тот хранит молчание, то первый освобождается за помощь следствию, а второй получает максимальный срок лишения свободы (10 лет). Если оба молчат, их деяние проходит по более лёгкой статье, и каждый из них приговаривается к полугоду тюрьмы. Если оба свидетельствуют друг против друга, они получают минимальный срок (по 2 года). Каждый заключённый выбирает, молчать или свидетельствовать против другого. Однако ни один из них не знает точно, что сделает другой. Что произойдёт?

С точки зрения каждого узника по отдельности выгоднее предать партнера. Что бы ни выбрал другой узник, будь он «жалостливым бараном из стада», он обеспечит «хищнику» освобождение. Если же он тоже предаст, на выходе будет всего 2 года тюрьмы, а не 10.

С точки зрения группы (этих двух узников) лучше всего сотрудничать друг с другом, хранить молчание и получить по полгода, так как это уменьшит суммарный срок заключения. Любое другое решение будет менее выгодным.

Сложность этой игры – в доверии к другому. И в жизни это доверие проще всего обеспечить, если есть стая «своих». В этой стае должны быть налажены связи, ущерб от разрыва которых превышает возможную выгоду.

С другой стороны, есть и другие люди, с другими ценностями. Те, кого легко потерять и забыть. Они менее предсказуемы, а значит, игра в дилемму заключенного с ними будет идти по другим правилам.

Все эти правила можно применить, к примеру, к семейным отношениям. Иметь одного постоянного партнера менее энергозатратно, чем регулярно искать новых партнеров. С другой стороны, если вы практикуете тантрические или даосские сексуальные техники, вы приобретаете силу, а ваш партнер ее тратит. Несколько лет подобных практик – и ваш партнер начнет деградировать, и вам захочется выкинуть его, как сломанную игрушку.

И тут приходится думать о ином подходе к отношениям. На мой взгляд, наиболее удобный формат – полиамория. К сожалению, редко удается взрастить такой уровень доверия, чтобы не мучиться ревностью, когда партнер находит себе нового возлюбленного. В большинстве случаев новые отношения затмевают старые, обеим сторонам становится сложно обуздать эмоции, и все кончается болезненным разрывом.

Но этого разрыва может и не быть. Если воспринимать старого партнера как нечто постоянное, понимая, что именно он нашел на стороне, понимая, что, если не затевать скандалов, то уважение партнера при этом только возрастет.

Новые отношения всегда кайф. И, к сожалению, люди склонны завидовать чужому кайфу. Если же дать право друг другу ходить иногда налево, то 10 лет в браке не будут приговором, исключающим возможность вновь почувствовать себя молодым.

Если вспомнить классический стокеровский сюжет, мы можем заметить, что и у Дракулы в замке жили 3 девушки. Несмотря на их голод, они уживались мирно и не дрались из-за добычи, будь то заснувший Джонатан или несчастный младенец в мешке, выданный им вместо риэлтора, зарезервированного для другой цели.

И было бы странно, если бы все было иначе. Инициацию нельзя пройти повторно. Пара, замкнутая друг на друга, становится уроборосом, кусающим себя за хвост. В такой закрытой системе сила попросту протухает. Особенно если это не простые смертные, чье либидо к старости снижается естественным образом, и проблема перестает быть актуальной.

Кроме того, инициация связывает пару навсегда. Даже если разъехаться по разным городам, вы всегда будете помнить того, благодаря кому вы стали такими, какими стали. Горе и проклятие тому, кто попытается обесценить эти моменты.

Глава 7

Становление вампиром и каббала

Этот путь я описываю исходя из собственного опыта. К сожалению, я не знаю, как он выглядел у других, и могу судить об этом только по обрывочным записям и внешним наблюдениям.

Описанная у Кеннета Гранта и Асенат Мейсон практика восхождения по туннелям Сета так и не прижилась в моем арсенале, в крайнем случае она вспоминается мимоходом благодаря своей символической связи с арканами таро. А вот теория помогает осмыслить жизненный путь.

Итак, первый этап – знакомство с иной реальностью. То, что обычно называют астральным планом, клипа Гамалиэль. Этот период связан с концом детства и началом пубертата. Юноша или девушка вдруг понимают, что потеряли интерес к детским играм. Но вместо разочарования происходит нечто противоположное – открытие, что в своих мыслях можно сотворить всё что угодно. Опоры из материального мира несовершенны и лишь мешают этому процессу. В Гамалиэль происходит первая встреча с даймоном и первый поцелуй. В этой фазе можно пребывать годами, можно откатиться обратно в материальное, а можно двинуться дальше.

К поискам приводит желание объяснить загадку. Что происходит, почему у других людей этого нет (или они скрывают?) Так мы подбираемся к клипе Самаэль. Это стадия чтения эзотерической литературы. Параллельно с ней может начаться поиск единомышленников для самовыражения и налаживания связей – клипа А Араб Зарак.

Дальше находится завеса Парокет. Похожа ли она на аналогичную завесу, какую видят сефиротические искатели? И да, и нет. В случае гармоничного сефиротического пути адепт обычно видит учителя. Ему ясно объясняют, где свет, где тьма, где верх, где низ. Клипотический практик этого не видит. Его пугает свет, он хочет во тьму. Но во тьме сложно ориентироваться. Как светить в отсутствии света? Что есть свет, если твой даймон темный?

Часто еще адепт не знает своего даймона. В Гамалиэль к нему приходили какие-то инкубы или суккубы, но у них не было ни лица, ни голоса. Иногда он даже считает постыдным воспринимать этих сущностей всерьез. Знания не собираются в единую картину, друзья заняты мелочными разборками по пустякам. И единственным верным решением оказывается уйти в отшельничество, чтобы городские огни не затмевали звездное небо – внутреннюю суть искателя. И однажды даймон вернется. В отличие от первой стадии, он уже способен обрести голос. Именно в этот момент пропадают страхи, связанные с проявленностью в мире. Можно создавать свое учение, не боясь, что кто-то обвинит в ереси. Адепт удивляется: «Неужели все так просто? Почему я раньше этого не видел?» Но до этой стадии надо дозреть. Кому-то требуется больше времени, кому-то меньше. А многие так и остаются стоять у врат, как герой «Процесса» Кафки.

Тагирион, пожалуй, самая красивая стадия. Именно в ней происходит кровавое крещение. Стать с даймоном одной плотью и одной кровью. Но это еще не конец пути. Нужно привыкнуть к новому качеству. В начале пути адепт был подобен чеховскому «маленькому человеку», которому приходится выживать в сложном мире, теперь это человек состоявшийся, но желающий большего. В этот момент он учится получать удовольствие, находясь в центре внимания, ведь именно так и аккумулируется та самая сила. Однако она не только приходит, но и раздается другим людям. Мерцание Тагирион, хоть и экономичнее сияния Тиферет, но гораздо требовательнее, чем жизнь простого человека в Малкут или Лилит.

Адепт обнаруживает, что в новом качестве у него появились новые потребности. Та самая жажда крови требует утоления. Если бороться с ней, силы быстро истощаются. Впереди Голахаб и Гаагшекла. Голахаб связана с охотой, а Гаагшекла – с расширением охотничьих угодий.

После них идет Даат – смерть физического тела. Клипу Сатариэль адепт проходит уже после смерти. Ее можно заметить по некрологам. Когда известный, но утративший свое влияние человек умирает, вокруг его личности начинается ажиотаж. Множество людей вспоминают, как любили его, сокрушаются о том, что его больше не вернуть. Гагиэль – та самая легкость, с которой обычно говорят о людях из прошлого. Мертвый человек становится вне возраста. Его наследие становится достоянием человечества. И именно в этот момент человек становится эгрегором.

То, что мы знаем о Дракуле, мы знаем благодаря историческим хроникам о нем, а также благодаря произведениям, созданным по заказу его врагов и последующим их переосмыслениям. Мы не знаем и никогда не узнаем, каким он был человеком на самом деле. Но это уже не важно. Память о нем жива, а значит, и он сам в каком-то смысле жив. И, чем дальше, тем больше он обрастет легендами и тем сильнее он станет.

Но таких, как Дракула, единицы. Если о человеке не пишут некрологи, то это значит, что его восхождение не завершилось. Как бы так называемый вампир ни пытался лазить по снам других людей, как бы он ни визуализировал отток их праны, в этот момент становится ясно, кто вампир, а кто просто играл в ролевые игры.

Но стать легендой – еще не конец пути. Дальше идет Таумиэль. Становление богом. То, как это происходит, неведомо мне не только как магу, но и как жрецу. Готовому богу служить проще, чем вознести нового. Но и радость от процесса несравнима. Память о первых пророках сохраняется на века, а последующим остается только воевать за место в иерархиях и обвинять друг друга в ереси.

Сохраняется ли сознание после прохождения бездны? На этот вопрос у меня нет ответа. Томас Нагель в своей знаменитой статье «Каково быть летучей мышью?» поднимает тему сознания у животных. Обычно человек склонен считать, что сознание есть только у него, и других типов сознания не бывает. Но мир может оказаться более сложным, чем мы можем представить.

Однако не следует всерьез полагаться, что после смерти вы отрастите клыки и будете отжигать, как и при жизни, и даже больше. Эта вера ничем не лучше веры в христианский рай. Хоть и выглядит готичнее.

Глава 8

Зачем всё это?

Говоря о пути как о чем-то глобальном, сложно сказать однозначно, что было результатом практики, а что просто врожденная или возрастная особенность. Остается сравнивать себя с другими, кто не выполняет эти практики, а выполняет другие или вообще ничего. Также можно сравнить себя в прошлом и себя в настоящем.

Я в прошлом была человеком замкнутым, тревожным, мечтательным. Сближаться с людьми не умела. Мне сложно было говорить. Я считала себя недоразумением, которому не следовало рождаться.

Сейчас многие говорят, что я выгляжу младше своего возраста (а в 20, наоборот, выглядела старше). У меня прорезался голос – несмотря на долгие попытки проработать эту проблему стандартными методами, она сохранялась годами. Раскрытие темной стороны помогло там, где психологи и нью-эйджевские пособия оказались бессильны. Возможно, я чересчур эпатажно себя веду. Так уж получается, что «золотую середину» найти сложно. Клипотический путь – это всегда крайности.

И самое главное – это субъективное ощущение счастья. И оно невозможно, если притворяться тем, кем ты не являешься.

Заключение

Может показаться, что я пытаюсь оправдать темную сторону и пропагандирую потребительское отношение к людям. Но если бы вампиризм был однозначным злом, стали бы люди залипать на многочисленные фильмы с харизматичными антигероями?

Феномен привлекательности вампиров часто связывают с желанием быть вечно молодым и не умирать, но мне кажется, что это лишь малая и незначительная часть.

Более важной частью мне кажется возможность прикоснуться к наследию из прошлого. Мы можем читать книги и посещать музеи, но там мы встретим только обрывки из целостной картины чьих-то жизней. Мы не сможем познать их в их изначальном виде и вынуждены будем домысливать своим современным умом, как оно могло бы быть. Мы и своих современников не всегда понимаем. И идея, что некто пришедший из далекого прошлого в практически неизменном виде, готов, нет, более того, жаждет открыть свою реальность с такой откровенностью, на какую не способен ни один человек, даже близкий и любящий, захватывает внимание и скорее всего не отпустит до самой смерти.

А может, и после тоже.