Оказывается, та девушка, которую мы видели на развеивании праха, не была подругой Глеба и Крови. Она была их совместной любовницей. Вот уже три или четыре года длились легкие и приятные отношения… Девушку подцепили на шоу: она была ассистентом режиссера. Она интересовалась «мрачной» тематикой, однако не являлась ни сатанисткой, ни приверженкой какого-либо еще оккультно-философского течения. Скорее, ее просто сексуально заводил весь этот антураж.
Однако год назад девушка, что называется, «нагулялась». Она заявила, что хочет «нормальную семью и детей», и в качестве отца семейства не может представить никого, кроме Глеба. Взамен она пообещала обеспечить ему карьерный рост – у нее имелись кое-какие рычаги. Но, пожалуй, это было не главное. Девушка была ловким манипулятором, она буквально топила Глеба в море любви и ласки. Его фотография на рабочем столе ноутбука, татуировка с ловко запрятанными в структуру рисунка инициалами возлюбленного, многочисленные милые подарки (в том числе сделанные своими руками), щенячья радость в моменты встреч и вселенская скорбь в моменты расставаний…
С Кровью такого не было, не только в последние годы, но и с самого начала. Она была умной женщиной и была больше сосредоточена на общности жизненного пути, нежели на личности партнера. А весь жизненный путь Ланы (так ее звали) упирался в Глеба…
Невооруженным глазом было видно, чем это кончится через несколько лет. Что будет, когда матка наконец-то разрешится вожделенным комком плоти, на который в итоге и перенесется вектор Ланиных устремлений. «Отец семейства» после этого станет восприниматься либо как кошелек на ножках, либо просто как отработанный материал… И я даже не знаю, какой из этих вариантов назвать «лучшим», а какой «худшим».
Но Глеб не желал ни о чем думать. Его несло. Видимо, дело было не только в девушке: внутри его личности запустились какие-то очень нехорошие механизмы.
Однако расстаться с Кровью было не так-то просто. Она тоже имела кое-какие рычаги, и могла повлиять на карьеру Глеба способом, прямо противоположным тому, который предлагала Лана. Причем, скорее всего, ее влияние перевесило бы: она была умнее и опытнее любовницы.
Кровь не была ревнивой в общепризнанном смысле, она легко относилась к сексуальным «изменам» (и радостно в них участвовала). Скорее всего, даже уход Глеба к другой сатанистке Кровь восприняла бы спокойно. Ведь перед ней тогда тоже открылась бы возможность в какой-то степени начать жизнь заново. Такие вещи ее только вдохновляли. Но «нормальная жизнь» и «приличная семья»… Это было бы предательством всего того, что Кровь много лет лелеяла в Глебе. Этого она бы не простила и не стерпела.
Поэтому, когда на горизонте появилась ненавидевшая Кровь Мара, в голове Глеба моментально созрел план. Он горячо поддержал идею «примиряющего девичника», договорился с приятелем об обеспечении алиби… А среди ночи вызвал Кровь «по очень срочному и тайному делу», подстерег в подъезде и хладнокровно зарезал.
А вот его дальнейшие действия трудно назвать хладнокровными. Посчитав, что дело сделано, и теперь можно расслабиться, Глеб напился в компании Игоря и все выложил, как на духу. Он ожидал, что Игорь поймет его «как мужик и как старый друг».
Игорь сделал вид, что понял.
Теперь Глеб и Лана нежатся на морском побережье, пепел Крови оседает на дно подмосковной речки, а Мара парится на нарах.
Честное слово, я думал, что лопну от злости. Но Игорь попросил меня дать ему месяц срока. Он заявил, что попытается все уладить, а если через месяц я останусь недовольным – то могу делать все, что сочту нужным. Поразмыслив, я согласился. Даже без учета планов Игоря – действовать лучше на холодную голову.